«Маму забрали и увезли в неизвестном направлении». Как власти преследуют участников протестов в Башкортостане

На следующий день, 18 января, протесты распространились и на столицу республики, Уфу — в центре города собралось до двух тысяч человек, они пели песни на башкирском языке и водили хороводы.

«Даже не стали стучать, просто сломали ворота» 

Вечером 23 января корреспондентке ОВД-Инфо позвонила одна из героинь репортажа с протестов в Баймаке: «Пожалуйста, удалите все видео, которые у вас есть. Все, где видно лица, — сказала она. — Люди сильно напуганы, по нашим деревням ходит ОМОН и ищет тех, кто был у суда. В мою деревню приезжали два раза».

Для помощи друг другу жители республики самоорганизовались в чатах, где распространяют информацию об адвокатах и правилах поведения при задержании, а также поддерживают родных и близких задержанных. 

Один из чатов создал Ильгиз, брат активиста и башкортостанского блогера Ильяса Байгускарова, которого задержали по статье об участии в массовых беспорядках (ч. 2 ст. 212 УК). Он поделился с ОВД-Инфо, что жители Баймака находятся «в истерике» и сильно напуганы происходящим. В чатах люди рассказывают друг другу истории новых задержаний: 

«В [городе] Сибае творится кошмар. Парня избили до полусмерти увезли. Никому ничего не сказали. Прямо на работе при свидетелях. Также другого человека закрыли за то что пришел с флагом. Это только из наших близких», — пишет одна женщина. ОВД-Инфо пока не удалось подтвердить эту информацию или найти родственников молодого человека. 

«Забрали отца — еще в понедельник (22 января), только вчера следователь связался с нами. Сегодня утром ездила на Советскую 18, там следователь никакую информацию не дал, сказал что по решению суда посадили на 1,5 месяца. Сейчас папа сидит на Достоевского, 39. Съездила туда — не пускают и не дают информацию <…> даже не знаю что делать», — делится другая.

22 января стало известно, что в селе Ишмурзино прошел обыск в доме активистки Рашиды Файзуллиной, организовавшей тот самый митинг в защиту природы Зауралья, выступление на котором и послужило поводом для уголовного дела против Фаиля Алсынова.

Илюза, жена другого задержанного Даниса Ахметова, рассказала, что весь день не могла найти мужа — силовики пришли к ним в дом Сибае 23 января: «Рано утром в 7:30 мы завтракали — мой муж, я и наш пятилетний сын. Неожиданно к нам домой ворвалось несколько человек: только один из них был в полицейской форме, остальные — в гражданской одежде. Несколько из них были в масках. Домой зашло четверо. Они даже не стали стучать, просто сломали ворота и сразу зашли в обуви». 

По словам женщины, ей ничего не объяснили, но после настойчивых просьб один из людей в масках показал удостоверение сотрудника Росгвардии.

«Они шмонали весь дом, — говорит Илюза. — Снимали [на камеру] книги и документы, нашу баню и сарай перевернули вверх дном. Один сотрудник стал говорить на башкирском и заверил меня, что мужа повезут в Баймак. Мы вышли на улицу, там было уже около семи человек. Мужа стали увозить. Я увидела сломанные ворота и стала плакать, просить, чтобы их починили — они очень тяжелые. После моей истерики они их кое-как сделали. Дверь в дом я смогла починить сама».

Когда все уехали, Илюза повезла ребенка в садик и по дороге связалась с адвокатом. Вместе они стали искать мужа, но ни в Баймаке, ни в Сибае его не было. Связи с Данисом не было до вечера: «Он позвонил мне в девять часов, сказал, что его арестовали на 10 суток по статье 19.3 (неподчинение сотруднику полиции — ОВД-Инфо), и я немного выдохнула», — добавляет женщина. 

Вечером 24 января стало известно, что Советский районный суд отправил под арест на месяц и 22 дня Альфинур Рахматуллину из города Салават. Женщину задержали по статье об участии в массовых беспорядках (ч. 2 ст. 212 УК). Ее дочь рассказала ОВД-Инфо, что маме 60 лет, она — учительница, отработала в школе 37 лет и ветеран труда. За Альфинур тоже пришли 23 января.

«Заходила в подъезд, увидела там несколько человек, — говорит Ляйсан. — Я зашла в квартиру, и они сразу постучались — я их не впустила, вышла сама. Люди были одеты в гражданское. Из разговора я поняла, что некоторые — из нашего города. Прочла постановление на обыск, мне никто из них не представился, несмотря на просьбу. Из него я поняла, что моя мама обвиняется в участии в массовых беспорядках, в постановлении на обыск было прописано, что они ищут оружие, вещи, телефон и все что связано с происшествием в Баймаке. В квартире они вели себя агрессивно, нагло. При разговоре с отцом в неформальной обстановке сказали, что не в курсе, что хотят от мамы, что ей будет за это, они просто сопровождают». 

По словам девушки, ее мама шла на контакт, отдала все вещи, которые у нее требовали, кроме мобильного телефона — он разбился 17 января. Из дома забрали всю технику: мобильные телефоны и ноутбуки.

«Когда я попросила показать, где прописано, кто будет вести обыск, мне ткнули в бумажки и сказали, мол, после обыска все покажем и дадим копию, либо фото, я ждала до последнего, — продолжает она. — После всех угроз и давления выгнали из квартиры, оставив отца и маму. Пока я уводила свою дочь из маминой квартиры, они провели обыск, когда я пришла, [выставили] меня за дверь, сказав: „Вы не участвовали и делать вам тут нечего“, после чего собрались и уехали, не оставив ни копии ни фото. Маму забрали и увезли в неизвестном направлении, взяв только номер отца».

Ляйсан рассказала, что ее мама страдает от заболевания сердца и периодически задыхается. 

«По селу Темясово ездил автобус без номеров, туда грубо затаскивали жителей, которые были перед зданием Баймакского суда и увозили в неизвестном направлении», — писали в телеграм-канале RusNews 21 января.

Активиста Ильдара Юмагулова, к которому накануне заключительного заседания суда над Алсыновым пытались попасть силовики, 17 января в толпе протестующих не было. Некоторые местные жители утверждали, что он пропал. 22 января он опубликовал в своем ютуб-канале несколько видео и сообщил, что уехал из Башкортостана. «Я не нацист и не экстремист», — заявил он. 

По его словам, жители республики не выступали за отсоединение от России, а вышли, чтобы поддержать своего соратника, так как согласны с его точкой зрения о золотодобыче в Зауралье, лицензии на которую выдаются с нарушениями.

Административные и уголовные дела

По данным ОВД-Инфо, с 15 января, после задержаний на акциях в поддержку Фаиля Алсынова в суды республики поступило 119 административных протоколов о «неповиновении» полиции. Из них 45 протоколов — в Баймакский районный суд, еще 27 протоколов — в Кировский районный суд Уфы. В остальных судах региона — еще 47 новых административных протоколов о неповиновении силовикам.

Во время протестов у здания суда 17 января силовики задержали несколько десятков человек. Вечером тоже же дня стало известно, что Кировский районный суд Уфы арестовал шестерых из них. 

Денису Скворцову, Фанзилю Ахметшину, Юлаю Аралбаеву, Радмиру Мухаметшину и Дмитрию Петрову назначили по 10 суток ареста, Ильнару Галину — 13 суток. Им вменили «митинговую» статью (ст. 20.2 КоАП) — неизвестно, какую именно часть.

18 января в Баймаке задержали двух студентов Уфимского топливно-энергетического колледжа Вильнура и Газиза, сообщал RusNews. В колледж пришло больше дюжины силовиков, которые стали проверять у студентов телефоны. Уточнялось, что Вильнура задержали из-за постов во «ВКонтакте». Обоим назначили 15 суток ареста. 

В Уфе во время протестов задержали около 10 человек. Башкирского футболиста Вильдана Яманголова арестовали на двое суток — об этом сообщили местные активистки. Какую статью вменили Яманголову, не сообщается.

Одним из задержанных в Уфе стал администратор телеграм-канала «Алга Башкортостан» Юлдаш Тимербаев. 18 января в своем канале он выложил сообщение о запланированной на следующий день акции. Суд арестовал его на 10 суток за организацию несогласованного публичного мероприятия (ч.2 ст. 20.2 КоАП РФ).

19 января Баймакский районный суд арестовал еще девятерых участников протестов — об этом также сообщил RusNews. Всех их признали виновными по статье о неповиновении законному распоряжению сотрудника полиции (ст. 19.3 КоАП) и назначили аресты от 8 до 15 суток: Артуру Мухаметову — 8 суток, Данису Гайсину — 10 суток, Данияру Маркабаеву — 9 суток, Салавату Елкибаеву — 10 суток, Юлаю Заманову — 12 суток, Рамилю Муллагильдину — 13 суток, Даяну Мазитову — 15 суток, Зульфату Тагирову — 10 суток, Марселю Ишмуратову — 10 суток.

На следующий день в Уфе Кировский районный суд рассмотрел 27 административных дел. Всех задержанных признали виновными по статье о неповиновении полиции (ст. 19.3 КоАП).

«У людей сейчас глубокая обида, — рассказал Руслан, житель Сибая. — Любой, кто знает башкирский или татарский язык, поймет, что Фаиль не сказал ничего экстремистского, а его посадили за искаженный перевод. Теперь прессуют тех, кто не смог пройти мимо такого „правосудия“. Люди наивно обращались к Путину, а нам просто плюнули в душу. Сейчас ездят втихаря людей ловят и увозят. Тестя моего друга вчера вечером увезли в Уфу — суды проводят даже ночью. Адвокаты сейчас наживаются на чужом горе, выставляют цены под сто тысяч, а гарантий не дают. Такая у нас страна».

17 января местное отделение СК сообщило о возбуждении уголовного дела по статье об организации массовых беспорядков (ч. 1 ст. 212 УК) и участии в них (ч. 2 ст. 212 УК), а также по статье о применении насилия к силовикам (ст. 318 УК). Имена трех первых фигурантов дела стали известны в субботу, 20 января. Первым стал Ильяс Байгускаров. Его задержали в Баймаке в день оглашения приговора Фаилю Алсынову, но позже отпустили. На следующий день снова задержали — уже в Уфе. Силовики сочли Ильяса организатором протестов, на него заведено уголовное и административные дела. До суда по мере пресечения он пробыл в заключении четыре дня — в два раза больше предусмотренного законом.

«Ему вынесли протокол одновременно за „нарушение правил проведения митинга“ и „участие в несогласованном мероприятии“, — объясняет Радмир Саниев, адвокат Ильяса. — Но за каждое правонарушение нужно составлять каждый раз отдельный протокол, а они сделали один и указали там сразу два нарушения. Поэтому судья вернула протокол должностному лицу, которое его составило, — для устранения недостатков. Срок задержания у Ильяса к тому времени истекал, я поехал в отделение полиции, спрашивал, где он, но там сказали, что его отвезли в суд. При этом я только что приехал из суда — там никого не было! Сообщил о преступлении в отношении начальника полиции отдела № 9 — о злоупотреблении полномочиями: срок задержания моего подзащитного истек, о его местонахождении ничего неизвестно, где он?»

Байгускаров нашелся в суде. За это время протокол переписали, но, по словам адвоката, снова сделали это неправильно: «Конечно, нельзя ничего менять в протоколе прямо во время заседания, — возмущается он. — Я не думал, что такое возможно вообще». 

В итоге Кировский районный суд Уфы назначил Ильясу 7 суток административного ареста по статье об организации публичного мероприятия без уведомления о его проведении (ч. 2 ст. 20.2 КоАП). Начальник отдела полиции № 9 Юлия Вакилова заявила, что из-за поста Байгускарова в соцсети «ВКонтакте» к зданию суда в Баймаке пришло 900 человек. Ильяс пояснил, что «разместил пост для неравнодушных людей, чтобы они посетили судебное заседание».

Под административным арестом Байгускаров проведет три дня — за вычетом тех четырех дней, в течение которых он был в статусе задержанного.

20 января на два месяца в уфимское СИЗО отправили многодетного отца Вилюра Карачурина — по статьям о применении неопасного насилия к представителю власти (ч. 1 ст. 318 УК) и об участии в массовых беспорядках (ч. 2 ст. 212 УК). 

Также в СИЗО на два месяца поместили жителя деревни Муллакаево Азата Мирзина. По информации RusNews, мужчине вменяют организацию беспорядков и насилие к полиции. Его родственники сообщили в чате взаимопомощи, что пытаются снять квартиру в столице республики, чтобы быть ближе к Азату, но, по их словам, «риэлторы не хотят браться за это дело». 

21 января стало известно о четвертом фигуранте дела — им оказался житель Баймакского района Дим Давлеткильдин. «19 января [к нам] приходил ОМОН — они просто расспрашивали и ушли. Дим в это время был на работе, — рассказала его жена. — Мужа пригласили в МВД города Баймак для разговора. Утром 20 января он лично пошел в МВД. Ему повестку в руки не давали. После этого его задержали, после обеда сказали, что [будет] административное дело, и его отвозят в Белорецк, как так мест в Баймаке нет. Днем с постановлением пришли и провели обыск — без понятых. 

Допрашивали маленьких детей и моих родителей, которые в это время находились у нас. В руках у них был телефон Дима, а на вопрос «Почему у вас в руках телефон мужа?» с ухмылкой ответили «Нужен?!». На телефоне стоял пароль, они просили разблокировать его. Я сказала, что не знаю пароли и чужой телефон никогда не трогаю. Один из сотрудников ОМОНа знал пароль мужа и разблокировал его перед следователями.

Я связалась с адвокатом, который был предоставлен судом (видимо, речь идет о государственном адвокате — ОВД-Инфо). Он подтвердил, что мой муж арестован и находится под следствием. В воскресенье (21 января), в 10 утра, должно было быть судебное заседание, но оно не состоялось. Вечером мне позвонили из Уфы и сообщили, что Дим обвиняется по статье Уголовного кодекса». 

Дима Давлеткильдина увезли в Уфу. Уголовное дело на него завели по статье об участии в массовых беспорядках (ч. 2 ст. 212 УК). 22 января Советский районный суд Уфы отправил его в СИЗО до 17 марта — об этом сообщается на сайте суда. Дим будет содержаться в СИЗО-1 в Уфе. По сообщениям группы поддержки подозреваемого, адвоката к нему не пускают, также защитнику отказали в доступе к материалам дела.

»…полковник внутренней службы <…> злорадно заявила сотрудникам в коридоре, что «эти баймакские, их пришли защищать, оформляйте любые документы на все нарушения с их стороны, я сама буду живым свидетелем!» и, ехидно смеясь мне в лицо, удалилась, обещая найти еще свидетелей! После этого появляется малого роста очень шустрый и с бегающими глазами капитан внутренней службы, который представился как заместитель начальника СИЗО-1, но ФИО не сказал и начал давать указания сотрудникам учреждения меня обыскать, а телефон изъять и отправить «Генералу», пусть он разбирается там…», — так в своем обращении описывает посещение СИЗО Гарифулла Япаров, адвокат Дима.

Также до 17 марта взяты под стражу Раят Давлетбаев и Даян Валеев — об этом сообщает телеграм-канал объединенной пресс-службы судов Башкортостана.

«17 января сын ездил в Баймак из Сибая. Вечером вернулся, все было в порядке. На следующий день пришла полиция, — рассказала ОВД-Инфо Айгуль, мама Даяна. — Сначала они спрашивали мужа: он терял телефон. Даян был дома. После этого я ушла на работу — сына уже не было дома, больше я его не видела»

По словам женщины, некая неизвестная газель стояла около их дома еще два дня. Она предполагает, что это были полицейские — ждали Даяна. 

«Сын сказал мне, что возле суда сибайские полицейские его узнали и пригрозили приехать после, — продолжает Айгуль. — 19 января приехала газелька. Они опять зашли, спрашивали Даяна, даже не представились. Хотели уже и меня забрать, сказали: „Вы там были, вот в этой куртке“ Я — им: „Вы что?! У меня семилетняя дочь дома!“  Они нагло толкнули меня и пошли в квартиру, никого не нашли. Потом снова приходили, спрашивали его куртку и кроссовки, сказав, что он в Белорецке. Только потом, когда мне прислали список арестованных, я узнала, что он все-таки в Уфе». 

Со вчерашнего дня жители республики тревожно предупреждают друг друга в чатах поддержки, что силовики ищут одежду, в которой задержанные были во время протестов — домой к семье пришли уже только за вещами. 

Сын Раята рассказал группе взаимопомощи, что его отец был на похоронах в день, когда его задержали.

«Я был на вахте, — поделился он. — Мама рассказала, что 20 января домой ворвались следователь и ОМОН в полной экипировке. Начали расспрашивать про отца. Потом вышли на улицу, сели в белую газель и уехали. Отец в это время был на кладбище, по словам односельчан, к отцу кто-то пришел, он пошел вместе с ним в сторону деревни, где стояла машина, похожая на нашу сельсоветскую — белая „гранта“. Вечером, когда с похорон вернулись все односельчане, отец не вернулся. Мы начали его искать, и один человек сообщил, что он с кем-то ушел. Я звонил в дежурную часть в [село] Акъяр, там сказали, что такой человек не был доставлен.

Вечером стук в дверь — приехала полиция села Акъяр с копией протокола: за шапкой и курткой, в которых он был [на протестах в Баймаке]. Только 21 числа вечером брат разузнал, что он в Уфе и его посадили в СИЗО».

Марина-Майя Говзман