Адвокат Дмитрий Шитов: «Защищаем задержанных на митингах с большим интересом»

Вместе с ОВД-Инфо вы занимаетесь административными делами задержанных на акциях протеста.

— Все наше бюро занимается — Правозащитный центр «Терос». Мы не занимаемся «политическими ситуациями», мы занимаемся защитой прав человека в рамках функции адвокатуры. Впервые с «околополитическим делом» я столкнулся в 2010–2011 годах, когда защищал религиозные меньшинства, одно из этих дел сейчас рассматривает ЕСПЧ, экспертиза определила их взгляды как «синкретическое вероучение эзотерического толка, содержащее мистические, христианские, наукообразные практики и „элементы солярного культа“». Хотя сами они свою практику религией не считают. А так я, в основном, занимался делами «уголовной экономики».

Задержаниями на митингах вы стали заниматься недавно?

— Я так понимаю, правозащитник Алексей Федяров из «Руси Сидящей» дал мой контакт координатору юридической помощи ОВД-Инфо Алле Фроловой. Она попросила выехать на задержание одного из активистов в отдел полиции. С этого момента и стали сотрудничать с ОВД-Инфо. В силу профессиональной деформации у меня достаточно критичное отношение к правоохранительной системе и в особенности к судебной. В моем понимании, политические дела не сильно отличаются по накалу страстей и имитации правосудия от «обычных» уголовных. По административке я защищал волонтера штаба Алексея Навального Вячеслава Якименко. Его дело сильно за рамками правового поля: оно основывается только на оперативно-розыскных мероприятиях, что прямо запрещено в рамках КоАП. Ждем, что нам скажут в апелляции: может быть, это последствие того, что дело имеет политический окрас.

Получается, вы случайно стали заниматься задержаниями на митингах?

— В принципе, да. Специально я их не искал. Но сейчас мы втянулись, и защищаем с большим интересом. В частности, этого волонтера Навального буду защищать безвозмездно. На мой взгляд, его дело принципиальное. Я не думаю, что ему есть чем оплачивать, но я достаточно зарабатываю, чтобы иногда кого-то вести безвозмездно.

На своем сайте вы подчеркиваете важность работы с ЕСПЧ.

— По большому счету, в нашей системе идет имитация правосудия. Идеальной моделью справедливого судебного разбирательства мне представляется подход Европейского суда. В ЕСПЧ у меня сейчас дело о запрете «Алля Аят». В 2018 году жалоба была коммуницирована и сейчас рассматривается.

Вы защищали участницу акций протеста Яну Дробноход, против которой возбудили уголовное дело по статье 212.1 УК. Это же первое в практике применения этой статьи дело, когда обвиняемая признала вину?

— Видимо, да. И, наверное, это первое дело, закончившееся судебным штрафом и прекращением дела. Яна Дробноход в результате собственной неосторожности попала в СИЗО. После месяца в СИЗО в результате общения с местным контингентом она решила выходить на судебный штраф. Мы несколько раз разъяснили ей, что она не совершила ничего криминального, но, как я понимаю, она устала от изоляции и решила выходить любым способом, через признание.

Дело против многодетной матери Яны Дробноход возбудили во время зимних массовых акций в поддержку Навального. При этом само дело возбуждено из-за ее участия в акциях в поддержку Сергея Фургала?

— Она была на акциях именно в поддержку Фургала. Сама Яна с Приморского края. Дела по 212.1 УК возбуждают из-за повторности привлечения по 20.2 КоАП. Но, как разъяснил Конституционный суд, [в действиях обвиняемого] должна быть повышенная общественная опасность. У Яны этого не было, мы и доносили до нее, что, по нашему мнению, в ее действиях не было состава преступления.

Дробноход сделала пожертвование в пользу детского дома, чтобы «загладить вред» от своего «преступления». Как детский дом связан с акциями за Фургала?

— Не вижу в этом ничего забавного. Может быть, это региональная практика, но в Новосибирске это далеко не первое дело, которое заканчивается судебным штрафом через благотворительное пожертвование. Это применяется в уголовных делах, в которых нет потерпевшего. Когда нет конкретного человека, которому надо возместить ущерб. Благотворительное пожертвование показывает деятельное раскаяние обвиняемого. В моей практике достаточно успешно судебным штрафом закончились более пяти дел после пожертвований в какие-то интернаты или дома малютки.