Этой осенью ЛГБТ-активисты подали заявки на проведение своих акций в десятках регионах России — и получили десятки отказов. О том, зачем это делается, ОВД-Инфо рассказал организатор московских гей-прайдов Николай Алексеев.
«Мы не первый год пытаемся согласовать наши публичные мероприятия — и в Москве, и в ряде других городов. Московские прайды мы проводим с 2006 года — уже десять лет прошло. В 2010 году мы выиграли в Европейском суде — по вопросу незаконности запретов московских гей-парадов. Данное решение было выполнено с финансовой точки зрения, но с правовой оно до сих пор российскими властями не исполняется.
В начале декабря будет заседание комитета министров Совета Европы, на котором в очередной раз Россия должна представить план действий, как государство собирается исполнять данное постановление.
Кампания, которая идет сейчас, — это попытка добиться хотя бы в одном регионе, чтобы чиновники согласились соблюсти наше право на свободу собраний, гарантированное 31-й статьей Конституции, плюс данным постановлением Европейского суда, плюс постановлением Конституционного суда, проверявшего закон о запрете гей-пропаганды, на который ссылаются все региональные власти как на основание для запрета мероприятий. В постановлении четко написано, что данный закон не является препятствием проведения мероприятий, в том числе посвященных статусу секс-меньшинств, публичных дискуссий на эту тему.
Тем не менее, из постановления Конституционного суда берутся только параграфы, выгодные исполнительной власти для несогласования наших мероприятий. Они утверждают, что мы якобы хотим митинговать исключительно на центральных улицах городов, мимо библиотек и детских учреждений. Это не соответствует действительности: в каждом уведомлении мы пишем, что по мотивированному предложению органов власти готовы перенести место проведения.
Хорошо: если вы считаете, что по этому маршруту мы не можем провести мероприятие — например, рядом школа — предложите другой, и мы на него согласимся. Такие прецеденты есть. В Иваново наши три заявленные мероприятия нам предложили перенести в другие места — мы согласились. После этого они отозвали согласие.
Так же произошло в Йошкар-Оле, где нас отправили в какую-то деревню. Мы согласились, и после этого появилось новое письмо, о том, что мы мероприятие проводить не можем.
В большинстве регионов сразу появляются отказные письма со ссылкой на закон о гей-пропаганде. По сути дела, власти сами довели ситуацию до полного абсурда.
Мы подали заявки в 38 регионах, всюду получили отказы, по четырем еще ждем ответы. Все это мы доведем до сведения Комитета министров Совета Европы, который, как я сказал, будет заседать в декабре. В ряде регионов мы уже проиграли суды первой инстанции по этим вопросам. При необходимости мы доведем эти дела до Европейского суда. Во всех регионах мы все обжаловали.
На каком-то этапе перелом произойдет, эта ситуация не может продолжаться вечно. Мы рассчитываем, что где-то что-то нам согласуют, и это создаст прецедент. Он покажет, что наша цель — проведение правозащитных мероприятий, никакой нравственности и морали никто не собирается нарушать. Никто не собирается выносить свои сексуальные утехи на публичное обсуждение. У ЛГБТ-граждан России достаточно проблем, о которых мы и хотим говорить.
Эти заявки подавали активисты из трех разных регионов, от имени Московского гей-прайда, проекта GayRussia. Не имеет никакого значения проживание в регионе, где подается заявка. Это бредовый аргумент — „Москвич Алексеев подал заявку на гей-парад в Пскове“. Ну и что? Я прежде всего гражданин России, а не москвич.
Я считаю важным, что наши заявки всколыхнули региональное медийное болото, которому особо-то и освещать нечего. Сейчас эта тема активно муссируется в каждом регионе, где мы подали заявки. Если раньше в регионах считали — в Москве хотят провести гей-парад, а к ним это не относится, сейчас это обсуждается как реальность, которая может произойти в любом городе, самом далеком от Москвы. Что приятно, были и положительные отзывы от региональных общественников, началось много дискуссий.
Конечно, был и бурный поток ненависти и бредятины, но мы к этому уже привыкли. Собаки лают, караван идет. Угрозы я получаю уже много лет, было достаточно случаев нападений для меня, потому у меня есть определенные методы безопасности. Это для меня не новость».