Артем Шабалов

«Деревенские ребята в тактическом снаряжении»: рассказ задержанного за баннер

Активист движения «Открытая Россия» в Уфе Артем Шабалов планировал провести 7 октября три мероприятия в рамках акции «Открытка Путину»: развесить таблички на арт-объекты, наклеить стикеры на здание местного управления по контролю в сфере образования и вывесить баннер. Когда активист расклеивал стикеры, он заметил, что за ним следят. На выходе со склада, где лежал баннер, Шабалова задержали.

7 октября в 16:35 на выходе со склада, находящегося в подвале пятиэтажного дома, ко мне подошли двое в штатском, заявили, что они сотрудники полиции, и скрутили меня. В то же время из-за угла вылетел белый микроавтобус «Соболь» с озлобленными мужчинами в черной униформе.

Подъехавшие мужчины в количестве восьми человек присоединились к двоим в штатском и применили физическую силу в виде заламывания рук и спотыкания об мои ребра. Сопротивления я не оказывал. Выходя со склада, я уже увидел, что машина моя заблокирована и уйти мне не удастся. Однако мне удалось воспрепятствовать проникновению сотрудников в подвал.

После процедуры выбивания из меня знаний процессуальных норм при задержании и статей Конституции люди в штатском пояснили мне, что поступил звонок о том, что якобы неизвестные люди перевозят и изготавливают по указанному адресу экстремистские материалы и оружие. Мусора в штатском сказали, что они из уголовного розыска, деревенские ребята в тактическом снаряжении (затрудняюсь определить их ведомственную принадлежность — ОМОН или кто-то еще) не представились. Все дружно стали разворачивать и изучать содержание баннера, который я выносил со склада. Он был большой, шесть на три метра, хотя позже в протокол они записали шесть на четыре, с текстом «Путину 65. 17 лет у власти. Пора на пенсию. Надоел».

Один из арт-объектов, на которых Шабалов разместил плакаты

Вызвали СОГ (следственно-оперативную группу — ОВД-Инфо). По прибытию осмотрели в присутствии понятых склад. Ничего не обнаружили. У меня были изъяты ключи от машины. Осмотрели ее. Нашли семь стикеров с текстом, как на баннере, таблички с акции «Открытой России», два ножа, страйкбольную гранату и фотоаппарат. Все вышеперечисленные вещи были изъяты. Сотрудники полиции провели досмотр машины как места происшествия и, ссылаясь на эту причину, отказались выдать мне копию протокола. После чего на моей машине я был доставлен в ОП № 7, машину загнали на территорию отдела и заявили, что она также изъята до проведения дальнейших проверок.

Меня отвели в кабинет дознавателя, где я отказался от дачи объяснений, продержали меня три часа в ожидании какого-то опера, так как не могли провести изъятие личных вещей, которые были при мне, сотового телефона и еще одного фотоаппарата. Изъятие проходило в присутствии одного понятого, мне пытались подсунуть под подпись протокол о добровольной выдаче и препятствовали внесению замечаний к протоколу, потом долго отказывались выдавать мне копию.

Все это время дознаватель сидела и писала рапорт на имя министра МВД по Республике Башкортостан, это с ее слов. В кабинете у нее я находился под охраной оперативников в штатском, и они не давали воспользоваться телефоном. Обвинений в чем бы то ни было мне не предъявили, протокола об изъятии машины не выдали, так же, как и протокола об изъятии вещей из машины. Приехав домой, я позвонил в 02 и заявил о незаконных действиях сотрудников полиции по факту изъятия машины — нужно было зафиксировать, что машина находится у ментов и сейчас с ней могут происходить невероятные вещи. В 02 никак не отреагировали на звонок.

На следующий день жалоба была подана на имя начальника ОП № 7. Никого из отдела дознания или людей, кто мог бы мне объяснить, что это было, на месте не оказалось. Машину я смог забрать во вторник под расписку, дознаватель Нафикова требовала, чтобы я написал, что осмотр машины был произведен, и пыталась сорвать с машины пломбы по опечатке а/м, на которых не было даты и моей подписи. Во вторник же мне вручили повестку на субботу к другому дознавателю, а я же поехал подавать жалобы в прокуратуру. В субботу я также отказался от дачи объяснений. Из разговоров с дознавателем понял, что собираются заводить дело об экстремизме. И их очень интересует страйкбольная граната. Прокуратура пока не ответила.