В Хабаровске уже больше 100 дней проходят акции в поддержку бывшего губернатора Сергея Фургала, находящегося под следствием. 15 октября неизвестные похитили журналиста RusNews Сергея Плотникова, подробно освещавшего хабаровские протесты. Журналист считает, что за похищением стоят силовики — неизвестные расспрашивали его про активистов и протесты; избивали и пытались вербовать.
Я журналист RusNews, мы освещаем разные события, работаем не только в родном Хабаровске. Делаем все, что должны делать журналисты, что должны снимать журналисты, как должны помогать журналисты. Это наша задача, наша миссия.
[15 октября] мы вели прямую трансляцию с площади Ленина, где люди собираются на протест каждый день. После акции я вызвал такси и поехал в сторону дома. По пути зашел в магазин, потом, когда свернул в арку к своему подъезду, увидел две машины: легковой «Седан» разворачивался, еще стоял белый микроавтобус с выключенными фарами. «Седан» проехал мимо меня, и в это время автобус начал очень медленно двигаться. Мне это показалось подозрительным. Когда микроавтобус поравнялся со мной, то я увидел, что открывается боковая дверь. Я ускорил шаг, из автобуса выбежали несколько человек, они стали хватать меня, избивать. Их было семеро вместе с водителем, он был в обычной медицинской маске, а остальные в зеленых, в которых ходят спецслужбы.
В этот момент я разговаривал с нашими администраторами, которые находятся в Москве. Я начал кричать в трубку: «Меня берут!». Телефон я пытался держать в руках до самого конца, чтобы администраторы понимали, что происходит. Они начали распространять информацию, что меня задерживают, избивают.
Меня затащили в автобус, надели наручники, забрали вещи, забрали телефон, включили на нем авиарежим и всю дорогу держали лицом в пол, чтобы я не мог видеть, куда меня везут. Меня били по лицу, в грудь, по ногам, по рукам. Оскорбляли, унижали. Задавали вопросы, связанные с моей деятельностью, пытались завербовать меня, чтобы я сливал информацию о том, что происходит на протестах. Информацию ту, которую я не знаю. Я журналист, я не сижу в каких-то чатах протестующих, я не слежу за ними. Собственно, я это и рассказал. Ехали мы минут 30 примерно.
Меня вывезли в лес, там продолжили избивать, расспрашивать про протестующих, про активистов. Мне задавали вопросы, кто устраивает протесты, кто такой активист «Фредди», кто такой водитель «Фургаломобиля», кто ставил палатки. Я отвечал, что не знаю. Они злились, понимали, что диалога со мной выстроить не смогут.
Один из них поставил возле моей ноги пистолет на расстоянии где-то двадцати сантиметров ниже колена и выстрелил в землю. Я почувствовал жар от земли, это был боевой пистолет. Мне сказали: «Следующая пуля будет тебе в лоб». Говорили, что с остальными журналистами и активистами будет то, что со мной сейчас происходит. Продолжали попытки вербовки, мол, давай мы тебе будем писать, звонить, а ты будешь нас предупреждать, что может быть [на протестах]. Я сказал, что не могу, потому что меня вызывают [работать] туда, где уже что-то происходит.
В лесу мы были 30-40 минут. Я был все время в сознании, они задавали одни и те же вопросы. Как я понимаю, это было устрашение. Если бы они хотели меня ликвидировать, они бы сделали это молча. Потом меня снова положили в машину лицом в пол. Обратно везли очень долго, остановились в глухом лесу, где Матвеевское кладбище. Номер машины мне разглядеть не дали. Я сразу скинул информацию близким, друзьям — где я, что я. Они меня забрали.
Сергей Плотников со ссадиной от избиения / Фото предоставлено Плотниковым
[Когда меня привезли домой], возле него уже стояли сотрудники полиции, Следственного комитета, кинологи с собаками, журналисты, друзья и просто люди, которые хотели поддержать. Мы поехали в Следственный комитет. Подали заявление о похищении меня, на раскрытие лиц, сделавших это, на розыск автомобиля и о воспрепятствовании деятельности журналиста. Полдесятого поехал делать судмедэкспертизу. Травм очень много: раны, гематомы, ссадины, синяки. Надеюсь, сотрясения нету, просто болит там, где били.
Это было давление. Я останавливаться не собираюсь, как работал, так и буду работать. Ждем возбуждения дела, будет оно или нет — большой вопрос. Я к этому был готов, и падать духом, понимая, что происходит, смысла нет. Нужно владеть ситуацией, трезво мыслить, понимать, что такое может повториться. Биться в панике, в истерике — бессмысленно.
