После вторжения российских войск в Украину в Москве стали задерживать мигрантов и выдворять их на родину. Одним из тех, кого коснулось массовое выдворение, стал гражданин Казахстана Абди Зинуллин. Его задержали 26 февраля, оштрафовали на 20 тысяч рублей по «митинговой» статье и отправили ждать выдворение в Центр содержания иностранных граждан в подмосковном Сахарово. Публикуем его монолог.
Я жил в центре Москвы. Знал, что 26 февраля будут [антивоенные] митинги, но митингующих особо не видел. Мы просто в тот день гуляли с подругой из Казахстана. Ближе к вечеру я решил забрать с работы свою сестру, хотели вместе сходить поужинать.
И вот я стоял на мосту у церкви рядом с Кремлем, хотел перейти на ту сторону реки, а там все уже было перекрыто. Я спросил у сотрудника полиции, как мне лучше обойти. Он мне показал дорогу, а через примерно полторы минуты ко мне подошел другой сотрудник, попросил удостоверение личности и сказал: «Пройдемте со мной».
Я думал, что все будет как в Казахстане: мне, как нормальному человеку, объяснят, на каких основаниях меня задерживают, расскажут про мои права. Но мне ничего не объяснили. Сотрудник только по рации сказал: «Еще одного киргиза нашли». Я ему ответил, что я вообще-то из Казахстана. А он мне прямо в лицо говорит: «Вы все с одной жопы, не выебывайся». Я был просто в шоке.
Потом меня повели в автозак, прямо за мной двери закрылись. Я так понял, там уже какой-то спектакль начался: им нужно было побыстрее как можно больше людей взять, и они задерживали всех подряд, кто мимо проходил. Ну и кто хоть как-то внешне выделялся — со мной в автозаке была, например, девушка с синими волосами.
Нас всех погрузили и повезли в отдел полиции в районе Жулебино. Там нас держали очень долго. В итоге всем все оформили, потому что у всех были российские паспорта, а как только мой казахский паспорт увидели — стали его во все стороны вертеть. А потом говорят: «Ты остаешься, у тебя два дня миграционной просрочки». Хотя у меня в миграционной карте было написано, что я могу пребывать на территории Российской Федерации с 24 января по 24 апреля. Мне потом объяснили, что после первого месяца нужно было оформить регистрацию, но я тогда про это не знал. К тому же думал, что легче заплатить, когда попадешься.
После того как полицейские нашли просрочку, меня отвезли в другой отдел, там я пробыл уже пять дней. Это было ужасно: комната крохотная, света нет, чтобы выйти в туалет, нужно долго стучать в дверь и просить, чтобы тебя отвели. Кормили нас там раз в день гречкой. Порция по 150 граммов примерно — меньше, чем на ребенка положено.
Потом был суд. Было уже сразу по судье понятно, какое будет решение. Киргизы и узбеки, бедные, речи готовили, а их даже в зал суда не пустили. Они просто постояли в коридоре, а потом им выдали постановления суда о выдворении.
Мне же вменили нарушение установленного порядка проведения митинга (ст. 20.2 КоАП) и нарушение миграционного законодательства (ст. 18.8 КоАП). Я объяснял, что я и так планировал уезжать из России, у меня билет на 4 апреля был куплен. Они на это даже не посмотрели. По «митинговой» статье мне назначили штраф в 20 тысяч рублей, а за нарушение миграционного законодательства отправили в Центр содержания иностранных граждан (ЦВСИГ) в подмосковном Сахарово.
Я был уверен, что если меня выдворяют впервые, нужно будет просто заплатить штраф или самостоятельно выехать, но то, что меня будут так карать за это, я не ожидал, конечно. Сейчас вообще вся система в России в связи с военными действиями абсолютно не работает. Нас привезли в Сахарово, например, в первый день, мы там просидели с 11 вечера до шести утра, и нас в итоге не приняли. Потом нас повезли обратно в отдел полиции, а потом — снова в Сахарово.
Я так понимаю, проблема в том, что [изолятор в] Сахарово абсолютно переполнен сейчас. С 24 февраля задерживают всех, кто не похож на русского, и всех по итогу выдворяют.
Абди Зинуллин в музее / Фото из личного архива
С таким отношением, как там, я никогда в жизни не сталкивался. Нас привезли и поставили в шеренгу перед охраной. И они, как немцы, начали на нас орать, что мы, мол, неадекватные мрази и лохи. То есть кричали, просто чтобы за наш счет самоутвердиться или запугать.
Мне один украинец рассказал, что их там до полусмерти избивали. Украинцев привозят в Сахарово, избивают, пока не отключатся, а в себя они приходят уже в камере. Меня, слава богу, не били, но я видел там людей, у которых лицо аж черное от синяков было, и ни одного живого места на нем.
В итоге провел я в Сахарово почти 40 дней, это была в прямом смысле тюрьма. Вместо еды давали слипшееся макароны — как булыжник. Иногда давали печень. Это как собаке кость кидают: на, ешь. Воду давали по стакану несколько раз в день. В общем-то считали нас там за животных, постоянно на нас кричали: «Вы конченные!», «Идиоты!», «Дебилы!»
Окна ни у кого в камере не закрывались, а тогда еще было холодно, и мы бумажками какими-то, простынями их закрывали. Мыться водили раз в неделю, и то нужно было это прямо выпрашивать. Вместо туалета там в полу дырка, которая даже ничем не огорожена. То есть ты справляешь нужду, и все это видят.
Чтобы как-то отвлечься, мы делали из чайных упаковок или из картонок карты. Брали бумагу, рисовали на ней поле, и так вот играли в шашки. Шашками у нас были конфетки и бумажки всякие.
Передачки давали только тем, кому приносили их люди с российскими паспортами. Мне повезло, что у меня сестра — москвичка, я на передачках только и жил.
Атмосфера там в целом очень гнетущая: охранники пропитаны пропагандой. Они постоянно пытались мне объяснить, что Россия — это великая держава, где люди живут очень богато, не то что в Америке. И весь мир пытается что-то плохое в отношении России сделать.
Я там еще и в информационной изоляции оказался. Там, конечно, радио было, но ничего про войну не говорили. Я когда вышел на волю, еще долго в шоке был, что с Украиной за это время случилось: от городов же почти ничего не осталось. Мне после того, как я уехал, запретили на пять лет въезд в Россию, но я, наверное, после Сахарово никогда больше туда уже и не вернусь.
Комментарий Марии Красовой, адвоката комитета «Гражданское содействие»
Решения о выдворении иностранных граждан из России сейчас принимаются в 90% случаев. В устной беседе с моим коллегой [во время одного из заседаний о выдворении мигрантов из России] судья сослался на установку выдворять всех из-за ожидаемой экономической ямы.
С февраля не удалось снять ни одного запрета на въезд, несмотря даже на наличие у тех, кого выдворяют, ближайших родственников из числа граждан России.
Национальность не имеет значения. Сначала было много обращений от украинцев, потом стали активно выдворять граждан Таджикистана и Кыргызстана.
Точное число обращений к нам по поводу выдворений назвать не могу, но оно увеличилось значительно. Только за апрель ко мне обратились 13 человек. Обычно за месяц я получаю 5-6 обращений.
В Сахарово отправляют практически всех, потому что формально у иностранных граждан должно быть время на обжалование решения суда о выдворении. К тому же, требуется время, чтобы решить организационные вопросы: покупка билетов для отправки на родину и организация логистики.
Записала Карина Меркурьева
