Учителя истории и председателя отделения профсоюза «Альянс учителей» Раушана Валиуллина из Набережных Челнов увольняют из школы, где он проработал 10 лет. По мнению Валиуллина, это связано с его политической деятельностью и гражданской позицией. ОВД-Инфо публикует рассказ учителя.
В апреле–мае, как и многие другие школы по всей стране, наша школа работала в дистанционном формате. За неделю до окончания этого формата, 23 мая, я отправил официальное письмо на электронный адрес школы. Вот, четвертая четверть заканчивается, а дальше каким образом мы будем работать в летний период? У учителей отпуск два месяца, кто-то отдыхает июнь–июль, кто-то отдыхает июнь–август. Мне было непонятно, как дальше мы работаем: то ли дистанционно, то ли всех отправят в отпуск. Я спрашивал, есть ли приказ, чтобы работать вживую, в здании школы, и если есть, прошу меня надлежащим образом проинформировать, чтобы не возникло проблем.
В этом же самом письме указывал, что моя семья вполне серьезно относится к опасности коронавируса, мы в действительности с конца марта изолировались, хотя никто из нас не болел. Я сам, моя супруга, у нас трое детей двух, пяти и десяти лет. С нами проживает 80-летняя бабушка. Писал директору, что не хотел бы подвергать их опасности.
Ответ на этот запрос своевременно до первого июня не получил. Как потом уже выяснилось, в середине дня первого июня после 11 часов на мой личный адрес электронной почты пришел ответ о том, что с первого июня начинаем работать в здании школы. Кто-то работает на пришкольном участке, кто-то работает в пришкольном лагере, кто-то занимается трудоустройством детишек, кто-то работает с участниками группы риска.
В том числе и моя фамилия там указана, что Валиуллин занимается с группой риска. Такой работой я занимался и раньше. Но по трудовому законодательству, а также в соответствии с моим трудовым договором, меня в любом случае должны были заблаговременно спросить, так как это смена моих трудовых обязанностей. Как я выяснил потом, некоторым работникам, кто тоже решил изолироваться на это время, дали возможность уйти в отпуск.
Ответ пришел мне только первого июня. Я открываю почту и удивляюсь, что есть приказ, подписанный директором 23 числа [мая], что ли. Тут же звоню ему. Спрашиваю: как так, я просил заранее меня предупредить. Получается, что я столько-то часов уже не нахожусь на рабочем месте. Говорю, раз дальше невозможно работать дистанционно, я тогда возьму отпуск до августа. Он сказал, что первую неделю взять не получится, мы с ним вполне друг друга поняли, как мне показалось. С первого по шестое он предложил взять неоплачиваемый административный отпуск за свой счет, а с восьмого июня можно будет уже взять такой. На этом договорились по телефону, что я приезжаю в школу, пишу заявление.
Я поспешил в школу, на месте была только делопроизводительница, секретарь. Я сказал, что приехал писать заявление. Она ответила, что в курсе. Я написал два заявления. После того как приняла, зарегистрировала их, кладет передо мной акт о якобы прогуле. Якобы вы сегодня отсутствовали на рабочем месте, просим объяснить, в чем причина. Я никакой конфликтной ситуации здесь не видел, по-доброму с директором вроде поговорили. Написал объяснительную, что по причине того, что я несвоевременно был проинформирован, к началу рабочего дня не явился, прошу руководство мер дисциплинарного воздействия в отношении меня не применять.
Написал, сдал и со спокойной душой уехал, думая, что теперь я в отпуске.
Раушанн Валиуллин в одиночном пикете / Фото: Андрей Чванов
Второго июня вечером мне на электронную почту поступило уведомление о том, что есть основания моего увольнения за прогул. Я был шокирован. Вроде все спокойно, тихо договорились, а тут они решили потом уже переиначить. Я связался сразу с юристом. Юрист сказал, что юридических последствий это пока не имеет. Дождись, когда на бумаге пришлют. Юрист сказал, что он надеется, что дальнейших шагов не будет, что просто решили припугнуть.
19 июня я эту же самую бумагу получил по почте в конверте. Бумага датирована вторым июня. Отправлена была четвертого июня. Как на нее реагировать, мне совершенно непонятно, я думал, что я нахожусь в отпуске. Спустя неделю, 26 июня, я получил второе письмо в конверте о том, что я уволен. Датирован приказ об увольнении первым июня. Между вторым июня и 25 июня была еще одна бумага на электронную почту о том, что ваше заявление об отпуске не может быть удовлетворено, потому что вы будете уволены в будущем времени. Не знаю, чем они руководствовались, почесали голову, может, какой-то дурной человек посоветовал им совершить такую глупость. Я вообще с 16 июня нахожусь на больничном, в связи со стрессом и потерей работы у меня расстройство неврологического характера. Я их уведомлял письмом на электронную почту об этом.
На самом же приказе внизу от руки сделали запись, что невозможно вручить документ. Даже эту запись сфальсифицировали, написали, как будто первого июня заместитель директора была по моей прописке, звонила в дверь, хотела вручить копию приказа. Но, естественно, первого июня даже бумаги этой не было и никакого заместителя директора рядом с моей квартирой не было, у меня весь день дома были родители.
Мне очень неприятно, что так поступил не по-мужски директор. Вроде договорились, поняли, что никакой проблемы нет. Он мне сказал: берите отпуск. А потом уже то ли ему самому пришла в голову бредовая мысль, то ли его кто-то другой надоумил. Я не знаю, как после такого с людьми разговаривать. По-моему, это очень низкий, некрасивый поступок
Я в первую очередь связываю это со своей гражданской позицией, со своей политической активностью. Многие давно удивлялись: как ты до сих пор работаешь, как с тобой еще не свели счеты. Я участвовал в выборах как независимый кандидат, и наблюдение на выборах осуществлял, и ловил за руку фальсификации, вбросы и махинации. Я и митинги устраивал — антикоррупционные, против пенсионной реформы. Я не боюсь публикации делать жесткие в соцсетях. Нисколько этого не смущаюсь. Но я не тащу агитацию и пропаганду на уроки истории, на уроках я остаюсь исключительно в рамках школьной программы. Проблем с этим никогда не было, не с чем было придраться к профессиональной деятельности.
Как я понимаю, это специально спланированная операция. Сначала мне не сообщили, что я должен делать, потом написали на этом основании акт о прогуле. Потом начали терроризировать угрозами увольнения, а потом еще и задним числом сфальсифицировали приказ об увольнении. Как я понимаю, он был написан не раньше 19 июня, хотя датирован первым июня.
Дисциплинарных взысканий у меня никогда не было. С прежним директором мы вполне неплохо друг друга понимали. Иногда он говорил мне: «Попридержи коней, у вас там опять какая-то всероссийская акция, митинг, опять, что ли, пойдешь флагом махать?» Я говорю: «Ну я ничего противозаконного не делаю, в свое свободное время». Определенную озабоченность высказывал, но проблем мне не создавал. Нынешний директор пришел чуть больше года назад.
Раушан по дороге в суд после составления протокола в полиции, куда его забрали из школы / Фото: Раушан Валиуллин
Однажды у нас был деловой разговор, он говорит: «Я давно слышал о вашей деятельности, я думал, вы какой-то смутьян, бездельник, а вы, оказывается, неплохой специалист, семьянин, интересно было бы пообщаться на тему ваших взглядов». Я это быстро пресек, я не сторонник, чтобы моя гражданская активность переплеталась с трудовой деятельностью. Я сказал, что считаю, что это не касается трудовых взаимоотношений, вы мой начальник, я подчиненный, давайте мы будем о работе только разговаривать.
Потом в школу пришла прокуратура по моему заявлению. Я писал письмо по поводу невыполнения майских указов Путина, поскольку учителя не получали зарплату того уровня, который определен указами. Приходила проверка прокурорская, документацию смотрела целый день. После этого он тоже, без напора, без крика, но сказал: «Конечно, да, вы имеете право писать заявления, но проверки отнимают у меня время, в этот день я бы чем-то другим полезным занимался».
Я планирую подавать иск, юристы уже пишут текст. Грубым образом нарушены мои трудовые права, нарушены права на безопасность — заставляют в опасной эпидемиологической ситуации выходить на работу. Свои права защищать буду во всех доступных инстанциях. Если не городской суд, буду апеллировать в Верховный суд республики Татарстан. Вплоть до международных инструментов защиты прав.