После 24 февраля россияне, протестующие против войны, сталкиваются не только с задержаниями, судами и увольнениями, но и с негосударственным давлением. Неизвестные расписывают двери квартир буквами Z и V, обливают людей зеленкой и присылают угрозы в соцсетях. Объясняем на примерах и цифрах, что представляет собой этот расширяющийся тренд.
18 августа в Москве неизвестные облили зеленкой местного жителя Михаила Баранова. До этого, в марте, мужчину задержали на антивоенной акции на Манежной площади. С неизвестных аккаунтов в Instagram Михаил получал оскорбления и угрозы, а в июле на двери его квартиры кто-то написал «предатель».
«Я вернулся домой и поставил машину там, где всегда ее ставлю. Поднялся с супругой в квартиру. Потом мне надо было поехать за продуктами, и я снова спустился. Машина стояла недалеко от лесополосы, и вот когда я подходил, оттуда выскочил человек и плеснул в меня зеленкой. Я крикнул, попытался привлечь внимание, но все так быстро произошло, что я даже разглядеть [нападавшего] не успел — он скрылся. Я протер лицо и вызвал полицию — они приехали через пять минут», — вспоминает мужчина.
Полицейские выдвинули теорию, что облить зеленкой Баранова могла старая подруга мужчины или любовник жены. Михаила отвезли в отдел полиции по району Митино, где он написал заявление о нападении — правоохранители обещали ответить в течение десяти дней, но так и не ответили.
«Когда я вызывал полицейских из-за надписи „предатель“ на двери, они не сильно хотели разбираться, их не очень волновало, что на самом деле произошло, — рассказывает Михаил. — Они, в основном, надо мной смеялись, высказывали предположения, что, может, я с соседом поругался. Потом сказали, что в подъезде есть камера, но посмотреть изображения с нее якобы „очень сложно“».
Михаил Баранов после нападения и дверь в его квартиру, лето 2022 года / Фото предоставлено Михаилом Барановым
Несмотря на явное нежелание расследовать дело, заявление из-за надписи на двери у Баранова все-таки приняли и пообещали разобраться. Ответ Михаил получил спустя 30 дней — полиция сообщала, что «установить свидетелей и очевидцев случившегося», а также найти человека, который нанес надпись на дверь, не удалось. В возбуждении уголовного дела отказали и возбудили только административное по статье о мелком хулиганстве (ст. 20.1 КоАП).
Дело не возбудили и из-за нападения с зеленкой. В постановлении об отказе правоохранители также писали об отсутствии свидетелей и о том, что инцидент не попал на камеры видеонаблюдения.
Михаил считает, что все происходящее с ним связано с его антивоенной позицией. 2 марта его оштрафовали на 20 тысяч рублей по статье о нарушении порядка проведения акции (ч. 5 ст. 20.2 КоАП) из-за участия в антивоенном митинге. После этого в протестных акциях мужчина больше не участвовал, но продолжал публиковать посты с антивоенными высказываниями в социальных сетях.
«В инстаграме постоянно сталкивался с какими-то претензиями и угрозами после своих постов. Я публиковал очень много всего в последние дни: и взрывы, и фото военных преступлений. Какие-то незнакомые люди писали: „Ты что, ‚нацик‘, не стыдно тебе такую чушь постить? Посмотри правде в глаза, что же ты на все так однобоко смотришь. Своей жизнью не дорожишь, думаешь, тебя найти сложно что ли?“», — рассказывает Михаил.
Сразу после нападения ему написали с неизвестного номера в вотсапе. Сообщение включало в себя ребус, состоящий из слов «Серп и Молот», «Единая Россия», «Москва», «Православие», «Иисус», «Христос», «Путин» и «Киев-Русь». Что именно таким образом хотел сообщить отправитель, Михаил не понял.
Несколько ребусов, которые отправили Михаилу / Фото предоставлено Михаилом Барановым
Михаил Баранов — далеко не единственный, кто столкнулся с подобным. В июле неизвестные повесили на дверь активисту из Калининграда Кириллу Сухорукову похоронный венок, плакат «Предатель бойся» и буквы Z и V. Кроме того, у двери они оставили две фотографии Сухорукова, одну из которых перечеркнули красным крестом.
В июне на дверь квартиры петербуржца Олега Клименчука приклеили листовки с оскорблениями, а в соцсетях он и его жена стали получать угрозы — в частности, неизвестные угрожали детям Олега, высмеивали внешний вид мужчины и использовали нецензурную лексику. Все это произошло после того, как Клименчук вышел на антивоенный пикет с цитатами из поэмы Роберта Рождественского «Реквием» на плакате.
В апреле в купе поезда напали на главного редактора «Новой газеты» и лауреата Нобелевской премии мира Дмитрия Муратова. Нападавший облил журналиста красной краской, выкрикнув: «Муратов, вот тебе за наших пацанов!» После этого у руководителя «Новой газеты» диагностировали ожог глаз и конъюнктивит. В июле стало известно, что полиция так и не возбудила уголовное дело.
Позже «Новая газета» провела независимое расследование и обнародовала предполагаемые имена нападавших. По мнению журналистов газеты, «эти люди тесно связаны между собой, контактируют с националистическими и „патриотическими“ структурами, а также спецслужбами». Согласно расследованию, в нападении участвовали бывший участник русского националистического движения Николай Трифонов и Илья Марковец, советник председателя коллегии Российского союза офицеров запаса Энрико Тодуа. Союз офицеров запаса активно сотрудничает со структурами из ДНР.
Дмитрий Муратов и его купе после нападения, апрель 2022 год / Фото: «Новая газета. Европа»
ОВД-Инфо известно о как минимум 93 случаях негосударственного давления на людей в связи с их антивоенной позицией. 14 человек столкнулись с прямыми нападениями, 22 человека начали получать угрозы, а еще в 57 случаях пострадало имущество — чаще всего речь шла про изрисованные стены подъездов или двери квартир. Аналитики ОВД-Инфо готовят доклад в Комитет по правам человека ООН с подробным анализом тренда.
То, что негосударственного давления стало больше, чем до войны, подтверждает и директор Фонда «Общественный вердикт» Наталья Таубина. Фонд отслеживает нарушение прав человека в России не только со стороны государственных институций, но и со стороны «псевдо-полицейских».
Под «псевдо-полицейскими» или «вигилантами» в «Общественном вердикте» подразумевают группы граждан, которые объединяются для борьбы с неким «пороком». «Пороком» может быть и нарушение правил дорожного движения, и распитие спиртных напитков в общественных местах, и наркоторговля, а также «экстремизм» в интернете, нарушение потребительских прав, нелегальная эмиграция, аборты или оппозиционная активность. Вигиланты наделяют себя функциями правоохранительных органов, утверждая, что сами полицейские со своими обязанностями не справляются. По данным фонда, в последние годы явление в России не только стремительно развивается, но и получает — прямо или косвенно — поддержку властей.
В своей работе псевдо-полицейские используют разные методы: устраивают рейды, противодействуют проведению мероприятий, ловят нарушителей, запугивают их и принуждают к порядку. Нередко правоохранители в итоге задерживают и вигилантов, и тех, от кого они пытались «защитить» общество. Псевдо-полицейских, правда, зачастую потом отпускают без всяких последствий.
По данным «Общественного вердикта», ярче всего особое отношение к подобным активистам сотрудников правоохранительных органов проявляется в ситуациях, когда пострадавшие от вигилантов пытаются добиться возбуждения уголовного дела. Обычно в таких ситуациях полицейские дают понять, что не заинтересованы в расследовании. Согласно статистике фонда за 2019 год, в 845 случаях насилия со стороны вигилантов правоохранители выступали на их стороне, и лишь в 45 случаях не поддерживали их или бездействовали.
«Я не знаю ни одного случая, когда следственные органы пытались бы хоть что-то сделать по поводу расписанных дверей, а подобные действия тщательно расследовались, и виновных привлекли к ответственности. Зато как только где-то появляются [антивоенные] граффити, активистов моментально задерживают. Это совершенно очевидный сигнал со стороны властей, что насилие применять к активистам можно и никакого наказания за это не будет», — рассуждает Таубина.
Карина Меркурьева
